Кто имеет ум, тот сочти число

Помню, в разгар перестройки, году в 88-м или в 89-м, жарким майским днем я ехала на троллейбусе по Петроградской стороне и читала толстый журнал про ужасы ГУЛАГа. Троллейбус шкандыбал по Большому проспекту и вдруг притормозил на светофоре. Я оторвалась от Шаламова, подняла голову и посмотрела в окно. Прямо перед окном остановился магазин спорттоваров, по случаю летнего сезона его витрина была украшена пионерами с веслом, мячом и ракеткой, а поверх всего этого вилась надпись "Скоро в лагерь!"

Короче, мой ребенок этим летом поедет в лагерь. Детский лагерь в Ленобласти, стоит как Таиланд. Если бы мне в детстве кто-нибудь сказал, что можно поехать в лагерь по доброй воле - я бы решила, что дядя шутит. Всякий знает, что в лагерь ездят те, кто никому не нужен дома. Богатых детей возят на море, а бедных нянчат на даче. В лагерь отправляет всякая алкашня своих невменяемых олигофренов, а приличные дети проводят каникулы с мамой.

Она хочет в этот лагерь, так хочет, что ей не надо ни Турции, ни Тайланда. В этот лагерь едет ее подружка, и она хочет с ней. Подружка, кстати, из обеспеченной семьи, с Карибов не вылезают, что это у них за патриотический припадок - не приложу разума. Но они хотят вместе, мамочка, ну пожалуйста-пожалуйста.

Мне не сказать что везло на подруг, но штуки три-четыре было. Одна в школе и три потом. Я твердо помню, что подружка важнее всего, это идеальная любовь - та любовь, где не надо жениться. Я помню, как она страдала, что не с кем дружить, что подружки все какие-то не такие. Я была бы рада покупать ей друзей, как хомячков на птичьем рынке, только где тот рынок, где их продают.. А с этой девочкой они дружат с первого класса, и она перешла вслед за нами в эту школу. Может, это будет дружба на всю жизнь, так ведь бывает, не все же такие, как я.

Конечно, я оплачу им этот их медовый месяц, куда ж я денусь. Это ведь про важное, про хрупкое, про нежное. Пусть хоть дети. 36 тысяч за три недели под Лугой, блядь, я удавлюсь.